В конце XIX века в науке бушевала мировая война. Первая из двух войн в нейронауках: их так и назовут, Первая нейронаучная и Вторая. Суть противоречий в первой войне состояла в следующем: одна группа ученых считала, что, в отличие от всего остального организма, наш мозг не состоит из раздельных клеток, они плавно перетекают одна в другую. Другая говорила: да нет же, в мозге – как везде, есть отдельные клетки и между ними можно увидеть разрывы.
«Увидеть» – ключевое слово. Дело в том, что наблюдения в микроскоп нервной ткани изначально были непростыми. Первое изображение нейрона, известное науке, которое сделал в 1836 году Габриэль Густав Валентин, совсем не похоже на то, что мы видим сейчас – какая-то козявочка. И это понятно: нейроны бесцветны и прозрачны. Решающий шаг в том, чтобы сделать нейроны нормально видимыми, сделал итальянец Камилло Гольджи. Великий гистолог придумал окрашивать нейроны нитратом серебра и бихроматом аммония. В итоге сами клетки прокрашивались в черный цвет, четко выделяясь на оранжевом фоне. На нашей сегодняшней главной картинке вы видите книжку Гольджи, посвященную анатомии обонятельных луковиц, вышедшую в 1875 году и первые зарисовки, сделанные при помощи «черной реакции».
Удивительно другое: Гольджи стал ярым сторонником ретикулярной теории, которая постулировала отсутствие отдельных клеток в мозге. Главный же популяризатор «черной реакции», испанец Сантьяго Рамон-и-Кахаль, то ли делал эксперименты лучше, то ли видел лучше, то ли просто был непредвзят – и именно он стал лидером сторонников нейрональной теории, адепты которой стояли за наличие разрывов между нейронами (к слову, и слово «нейрон» появилось именно тогда, в ходе дискуссий). Теперь мы знаем, что прав был Рамон-и-Кахаль. А полемика достигла такого градуса, что в 1906 году научное сообщество, видимо, отчаявшись примирить два лагеря, присудило по Нобелевской премии как Гольджи, так и Кахалю… Оппоненты продолжили спор в Нобелевских лекциях.
Подготовил Алексей Паевский